От горы к генезису

   Колетт Дак живет своим искусством не как аскетизм, а как великая любовь, эротичная и материнская одновременно, инстинктивная и страстная, верная до одержимости единственному объекту своего желания: горе, где-то далеко в Австрии. близко к ее мечтам и ее детству, Цугшпитце, к которому она постоянно возвращается, чтобы передать все его аспекты, каждый раз возрождая его своей внешностью, своими фотографиями, своими рисунками, а теперь и своими картинами.

   Уже несколько лет тому назад время и его ритмы, его последовательности, его возобновления, его длительность и его мгновения, его различия климатов и светимости были первоначально объектом его главного стремления. С помощью фотографии она рассказывала о своих любовных созерцаниях розового и синего цветов, которые свидетельствовали о жизни «ее» горы, ее нагревании и охлаждении. Подобно тому, как его кобальтовые картины живут окружающей атмосферой и меняют цвет, превращаясь из голубого в розовый в зависимости от степени влажности.

   То в рисовании, то в живописи взгляд стал лаской, симбиозом с материей. Ее картина любви, по ее словам, возвращается к благополучию на перекрестке широты барокко и эмоциональности романтизма. Там она заново открывает для себя понятие глубины: всеобъемлющую перспективу и пространство, которые пронизывают поверхность холста или бумаги благодаря применению творческого жеста. Это уже не световые эффекты эпохи Возрождения или глазури фотографии, а материал, разнообразие которого он усиливает: глина для лепки, пастель, кобальт, графит.

   Его картины больше не противостоят нам, как фотографии или видео, с любовным свидетельством, а с актом любви художника с его желанием и его стремлением. Она представляет его без экспрессионизма или стремления к ограничительному обладанию, а, наоборот, с радостью открытия всех его граней, каждый раз новых и вместе с тем приобщающихся к одной и той же идентичности, ее любовь к «одному и тому же» остается просто неспособностью выхлоп.

Майкл Бодсон